Дина Юсупова
Ведомости.Пятница 21.02.2014
Департамент соцзащиты населения Москвы выпустил в конце января революционный приказ: зачислить воспитанников интернатов для детей с глубокой умственной отсталостью в школы, детские сады и другие образовательные организации. Это не значит, что дети с тяжелыми диагнозами придут в обычные классы. Это значит, что наконец они начнут учиться.
Этот приказ, как и решение пускать волонтеров в такие интернаты, появился благодаря рекомендациям проверочной комиссии, в которую вошли не только чиновники, но и независимые эксперты. Создать такие комиссии в разных регионах поручила зампред правительства Ольга Голодец после просмотра документального фильма о жизни в Колычевском интернате «Мама, я убью тебя». Один из членов московской комиссии — Анна Битова, дефектолог и директор Центра лечебной педагогики (ЦЛП), который 25 лет занимается детьми с особенностями развития, от диагностики и ранней помощи до получения ими профессии и интеграции. Как сегодня устроена жизнь людей с ментальными расстройствами и что необходимо изменить, Анна Битова рассказала спецкору «Пятницы» между педсоветом в ЦЛП и встречей в Белом доме. Разговор она начала первой:
— Вроде договорились, что в интернаты для глубоко умственно отсталых детей будут ходить волонтеры, но теперь с них требуют кроме медкнижки справку из психоневрологического и наркодиспансеров и справку об отсутствии судимости.
— Знаете, я была уверена, что все московские детдома и интернаты давно открыты для волонтеров, потенциальных родителей и некоммерческих организаций. А как на самом деле?
— Это очень зависит от типа учреждения. В детдома для детей с нормативным развитием ходят волонтеры, родители, их воспитанники посещают обычные школы. В некоторых регионах такие детские дома даже закрылись, потому что всех разобрали. Интернаты для детей с легкой и средней степенью отсталости тоже не похожи на тюрьмы: воспитанники ходят учиться в коррекционные школы. Если, прости Господи, ты пришел в школу побитым, это все увидят. В интернатах для детей с глубокой умственной отсталостью всё гораздо грустнее. Во время проверки мы выяснили: только в два из семи московских интернатов ходят сестры милосердия, которые что-то делают и в некоторой степени осуществляют общественный контроль. И мы подумали, хорошо бы во все интернаты кто-то ходил.
Полный текст интервью здесь